На Волге широкой

На Волге широкой

Слово "Сталинград" хорошо знакомо всем нам ещё со школы, да и за пределами России оно широко известно. Именно в Сталинграде и на прилегающей к нему территории свершился решительный перелом не только в Великой Отечественной, но и во всей Второй мировой войне. Имея в виду мировую войну, следует сказать, что Сталинградская битва стала наиболее ярким и важным событием в переломный момент военного противостояния двух коалиций. И этот перелом был достигнут в значительной степени за счёт успехов информационного обеспечения сил антигитлеровской коалиции.

СОБЫТИЯ НА КРИПТОГРАФИЧЕСКОМ ФРОНТЕ

Основные события Сталинградской битвы происходили, как известно, с середины июля 1942 г. по начало февраля 1943 года. Первая половина 1942 г. внешне была в основном успешной для Германии и её союзников: Красная Армия с боями отступала; британские войска на севере Африки были оттеснены дивизиями Р. Роммеля уже в окрестности египетской Александрии; мощный флот Японии, дальновидно оснащённый авианосцами, господствовал в Тихом и Индийском океанах. Немецкий генерал К. Типпельскирх, бывший начальник главного разведывательного управления генштаба германских сухопутных сил, написал об этом времени: "В конце августа в ставке Гитлера можно было слышать о том, что победа над Советским Союзом для него стала второстепенным делом... и что сейчас его больше всего интересуют широкие планы захвата Среднего Востока" (1).

Это теперь мы знаем, что британские криптографы тогда же сумели одолеть несколько модификаций немецкой шифрмашины "Энигма" и начали чтение шифрованных радиограмм Германии, прежде всего, её подводного флота и авиации. Насколько это было важно для Германии и для Великобритании и США, имеющих внешние экономические связи исключительно по морю, видно из следующих данных. Потери немецких подводных лодок составили в 1941, 1942 и 1943 годах, соответственно, 35, 85, 237 субмарин (2).

Приведённые данные весьма показательны, но осенью 1942 года они были ещё никому не известны, а сам успех британских криптографов являлся величайшей тайной. Летом 1942 г. и американцы в сотрудничестве с англичанами сумели наладить чтение зашифрованных японских радиограмм, в результате чего нанесли своему противнику два чувствительных удара. Сначала "американцы перехватили японское радиосообщение и, расшифровав его, узнали о планах своих противников в Коралловом море, близ берегов Австралии" (1). В результате десантный конвой японцев с солидным боевым охранением неожиданно нарвался на засаду американского флота и понёс большие потери. Чуть позже, японский флот серьёзно пострадал у острова Мидуэй при попытке нападения на базу подводных лодок США. "Американцы, благодаря перехваченным и расшифрованным радиосообщениям имели достоверные сведения о японских планах и заранее стянули в угрожаемый район три авианосца под защитой крейсеров" (1). В итоге этих морских боёв японцы потеряли все шесть своих авианосцев: четыре были уничтожены, а два сильно повреждены. Правда, стратегические планы Японии после таких потерь остались неизменными.

ИНФОРМАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ – ЗАБОТА ОБЩАЯ

Вот на таком внешнем фоне в середине июля 1942 г. началась Сталинградская битва, точнее, её первая часть - оборонительное сражение.

Завязалось сражение на подступах к городу, а затем, с 23 августа, проходило и в самом Сталинграде. Спустя четыре месяца, 19 ноября, советские войска перешли в контрнаступление, 23 ноября сомкнули кольцо окружения противника и завершили его разгром 2 февраля 1943 г.

В период подготовки контрнаступления по указанию Верховного Главнокомандования был проведён критический пересмотр опыта информационного взаимодействия в предыдущих военных операциях советских войск. Вопросы обеспечения информационной безопасности при планировании предстоящей операции, развёртывании сил и при организации управления войсками в боевой обстановке вышли на первый план. Ведь требовалось обеспечить скрытность развёртывания группировки численностью, гораздо превышавшей миллион человек, с многими тысячами танков и автомобилей вблизи линии фронта длиной 400 км. Прежде всего были приняты меры по пресечению возможности утечки секретной информации по каналам связи.

Так, директива командующему Сталинградским фронтом гласила: "Ставка Верховного Главнокомандования категорически запрещает вам впредь пересылать шифром какие бы то ни было соображения по плану операции, издавать и рассылать приказы по предстоящим действиям. Все планы операции по требованию Ставки направлять лишь только написанными от руки и с ответственным исполнителем. Приказы на предстоящую операцию командующим армиями давать только лично по карте" (3).

Сокращению переписки и сохранению секретности действий командования способствовало также "пребывание на фронтах представителей Ставки Г.К. Жукова и А.М. Василевского. Они решали на местах без переписки не только вопросы организации взаимодействия между фронтами, но и другие принципиальные вопросы планирования и подготовки операции" (3).

Вот воспоминания участников контрнаступления: "С планом операции был ознакомлен лишь узкий круг офицеров и генералов, и только в необходимом объёме. Остальному командному составу конкретные задачи ставились лишь за сутки или двое до начала наступления... Переписка, телефонные и телеграфные переговоры о готовившемся наступлении запрещались". "Сосредоточение и перегруппировка войск проводились только ночью. Ставка незамедлительно и резко реагировала на любое нарушение скрытности подготовки контрнаступления" (3). Вся подготовка к наступлению велась под видом усиления оборонительных позиций. Противнику навязывали идею о том, что советские войска не собираются наступать. С этой целью Ставка направила соединениям Сталинградского и соседних фронтов директивы о прекращении любых наступательных действий и переходе к жёсткой обороне. Эти директивы "были переданы Генеральным штабом по прямому проводу. Они не шифровались, поэтому вскоре стали известны немецкой разведке" (3).

В середине ноября было отмечено усиление воздушной разведки противника как на фронте, так и в нашем тылу. Одной из причин этой повышенной активности стали опасения германского командования относительно возможного наступления советских армий. Такие опасения были связаны и с начавшейся 8 ноября высадкой англо-американских войск в северной Африке, в Марокко и Алжире.

Типпельскирх, описавший историю Второй мировой войны с немецкой точки зрения, по его собственному признанию, отметил в 1951 г.: "Русские хотели быть полностью уверенными в том, что крупные силы немцев скованы войсками западных держав... Поэтому они медлили с наступлением, ожидая пока определится успех десантной операции в Северной Африке. Когда это произошло, русские войска перешли в наступление" (1). 

А тогда, в середине ноября 1942 г., с немецких самолётов-разведчиков шёл на землю доклад обо всём, что было обнаружено в расположении советских войск: расположение частей, их передвижение, проведение инженерных работ. На земле наши "слухачи"-переводчики внимательно следили за этими докладами и советское командование узнавало, что известно противнику о войсках фронтов, так по докладам немецких лётчиков проверялось качество маскировки наших сил. Непосредственно перед контрнаступлением была проведена перегруппировка войск, не обнаруженная авиаразведкой противника (4).

Даже командиры легендарной 62-й армии Василия Ивановича Чуйкова, дивизии которой поредели до нескольких сотен бойцов, но остановили гитлеровцев в уличных боях на развалинах Сталинграда, не знали о готовившемся контрнаступлении.

По воспоминаниям В.И. Чуйкова: "После 12 ноября Паулюс не прекратил активных наступательных действий, затишья на фронте не было...  В первую очередь перед нами встала задача оказать помощь дивизии Людникова, оторванной от главных сил армии. Ее положение стало очень тяжелым: она была зажата противником с севера, с запада и с юга, а с востока отрезана Волгой, по которой шел сплошной лед...  Своими контратаками мы не дали противнику уничтожить дивизию Людникова. Не могу не сказать о мужестве командования окруженной дивизии во главе с полковником Иваном Ильичом Людниковым. Несмотря на исключительно тяжелое положение, там соблюдали спокойствие и уверенность. Телефонная связь, разумеется, была порвана. Работала только радиосвязь. Я лично несколько раз открытым текстом говорил по радио с Людниковым. Мы узнавали друг друга по голосу, не называя себя по имени и фамилии. Я не стеснялся открыто говорить ему, что помощь будет оказана, что скоро соединимся с ним. Я надеялся, что он понимает, почему разговор с ним ведется открыто, и что скоро никакой помощи мы дать ему не можем. Он мне тоже говорил о надежде на скорое соединение. Мы старались таким образом ввести в заблуждение противника. Лишь в ночь на 16 ноября наши «ночные самолеты» на парашютах сбросили Людникову четыре тюка продовольствия и четыре тюка боеприпасов. А в ночь на 20 ноября четыре бронекатера наконец пробились в протоку Денежная Воложка, затем к берегу, где оборонялась дивизия. Катера доставили боеприпасы, медикаменты и вывезли 150 раненых. Вечером 18 ноября у меня в блиндаже обсуждали наши возможности для дальнейших активных действий, силы наши были на исходе. В этот час позвонили из штаба фронта и предупредили о скором получении приказа. Мы все переглянулись. «О чем может быть этот приказ? — подумал каждый из нас" (5).

Данные авиаразведки противника (радиоперехват) за 02.10.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 206, Опись: 262, Дело: 61.

РАДИОСВЯЗЬ ВСТРЕЧНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

При планировании контрнаступления пришлось предусмотреть много нового в организации связи и боевого управления войсками. И.Т. Пересыпкин, нарком связи и одновременно заместитель наркома обороны СССР в годы войны, вспоминал спустя 30 лет после Сталинградской битвы: "В начале ноября 1942 г. Ставка Верховного Главнокомандования командировала меня в район Сталинграда... В предстоящей операции "Уран", имевшей целью окружение группировки фашистских войск, в районе Калача должны были соединиться войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, которые должны были встретиться на поле боя, действуя навстречу друг другу. Мы отлично понимали, что в случае отказа связи в момент встречи могла возникнуть опасность их взаимного поражения.  В штабы участвовавших в этой операции фронтов были высланы все отправные данные, необходимые для организации радиосвязи встречного взаимодействия, как мы ее тогда называли. Основной особенностью этого, еще не встречавшегося в нашей практике способа организации радиосвязи, явились выделение так называемой «волны встречи» и разработка системы позывных, позволившей быстро определять принадлежность радиостанции и устанавливать связь между передовыми частями и соединениями армий, завершавшими окружение противника.

Сущность организации такой радиосвязи заключалась в следующем: все соединения, действовавшие в операции навстречу друг другу, имели свои радиостанции или радиоприемники, настроенные на одну волну — «волну встречи». Каждая армия получала один позывной, а соединения, входившие в ее состав, имели тот же позывной, что и штаб армии, но к нему добавлялся цифровой индекс, предназначенный только для данного соединения.

Установление связи по этой радиосети осуществлялось путем вызова действовавшего навстречу соединения на «волне встречи» с указанием присвоенного позывного. Для взаимного опознавания вызываемая радиостанция другого соединения сообщала свой позывной. После взаимного опознавания и установления радиосвязи радиообмен, как правило, производился на дополнительно назначенных для этой цели рабочих радиоволнах.

Для переговоров по радиосети встречного взаимодействия Главное управление связи разработало и разослало в войска подробную инструкцию и специальную таблицу радиосигналов... Именно этот новый способ организации радиосвязи сыграл очень важную роль и способствовал достижению успеха в Сталинградской наступательной операции.  Обеспечивать связь встречного взаимодействия, да еще в таком огромном масштабе, нам ранее не приходилось. Опыт организации радиосвязи встречного взаимодействия, полученный под Сталинградом, был широко использован и в последующих операциях. В частности, с большим успехом он был применён на Донском фронте в операции "Кольцо" по разгрому окружённой сталинградской группировки немецких войск" (5).

Сводные данные радиоразведки за 01.12.1942 г. Архив: ЦАМО, Фонд: 206, Опись: 262, Дело: 61.

Добавим, что изложенные здесь глубокие идеи специалистов по безопасности связи нашли своё применение и в криптографии более позднего времени. В период подготовки к Сталинградской наступательной операции большое внимание было уделено и проводной связи. Войска связи обеспечили устойчивую телеграфную и высокочастотную (ВЧ) телефонную связь штабов всех трех фронтов со штабами их армий. "Если на каком-то направлении бои принимали затяжной характер, проводная связь широко применялась уже во всех звеньях управления" (5).

Расписание действия ключей к таблице «дуб» на декабрь. Архив: ЦАМО, Фонд: 303, Опись: 4005, Дело: 8.

ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ОПЕРАЦИИ «КОЛЬЦО»

В операции "Кольцо" Донского фронта по уничтожению группировки фашистских войск в районе Сталинграда связь тоже имела свою специфику. В ходе этой операции "проводная связь штаба Донского фронта была организована по замкнутому кольцу. Основой сети проводной связи являлись постоянные линии связи, построенные частями связи в декабре 1942 г. По мере сокращения фронта окружения линии непрерывно наращивались, и к решающему периоду операции создалась сеть проводной связи, состоявшая из многих линий, на концах которых было создано несколько вспомогательных узлов связи.  Только за время с 1 по 15 января телеграфная станция фронта произвела обмен телеграммами в количестве 41 312» (5).

Под Сталинградом связисты получили первый опыт организации связи для представителя Ставки Верховного Главнокомандования.  И.Т. Пересыпкин отметил: "Представителем Ставки в то время был генерал А.М. Василевский. Я входил в состав его группы. После завершения окружения сталинградской группировки противника группа А.М. Василевского переехала в штаб Донского фронта в Заворыкино. Туда же прибыл из Москвы подвижный узел связи представителя Ставки. В его составе имелись 8 телеграфных аппаратов Бодо и другая телеграфная аппаратура, несколько телефонных коммутаторов для внутренней связи, две автомобильные радиостанции РАТ, другие радиостанции и радиоприемники. Вся основная аппаратура узла связи была смонтирована в кузовах автомобилей. Узел связи обеспечивал обмен телеграммами с Москвой, соседними фронтами, иногда непосредственно с армиями. Пошел поток телеграмм и в обратном направлении. Кроме телеграфного обмена по проводам и по радио генералы, входившие в состав группы, имели возможность систематически вести прямые переговоры по Бодо с Генеральным штабом, с Юго-Западным и Сталинградским фронтами, нередко и с армиями.  Кроме радио и проводной связи группа генерала А.М. Василевского широко использовала и авиацию связи. Между Москвой и Заворыкино регулярно курсировали самолеты, доставлявшие генералов и офицеров Генерального штаба и центральных управлений Наркомата обороны, фельдъегерей с различными документами"(5).

ДОЛГОЖДАННЫЙ ПЕРЕЛОМ В ВОЙНЕ

Усилия по защите информации в каналах связи и обеспечению безопасного управления войсками внесли весомый вклад в достижение общей победы над врагом в переломном сражении войны. Общие потери немцев и их союзников в Сталинградской битве составили около 1.5 млн человек, из них погибших - около 500 тысяч. Потери в танках и автомобилях равнялись полугодовому их производству в Германии и оккупированных странах, артиллерии - трёхмесячному.

Типпельскирх констатировал: "Результат наступления оказался потрясающим: одна немецкая и три союзные армии были уничтожены, три другие немецкие армии понесли тяжёлые потери. По меньшей мере пятидесяти немецких и союзных дивизий больше не существовало. Остальные потери составляли в общей сложности ещё двадцать пять дивизий... Надежда на общую победу рухнула. Моральный дух русских высоко поднялся" (1).

Всё закончилось, дали прикурить

Геббельс в конце января 1943 г. заявил: "Германия сможет выдержать атаки русских лишь в том случае, если ей удастся мобилизовать свои последние людские резервы". Из донесения службы безопасности СС от 17 февраля 1943 г.: "трагическое положение 6-й армии до глубины души потрясло весь народ"; "в обществе господствует убеждение, что Сталинград стал переломным моментом в войне"; "широкие круги населения пребывают в глубоком пессимизме"; "теперь спрашивают: сколько мы сумеем продержаться, чтобы исход войны оказался более-менее благоприятным для нас?" (7).

Р. Гелен, создатель и руководитель разведки ФРГ, а в период Сталинградской битвы глава оперативной армейской разведки Германии на восточном фронте, 10 февраля 1943 г. сформулировал для начальника генштаба некоторые выводы, которые уже в послевоенное время привёл в своей книге: "Русское военное командование, в частности маршал Жуков, пользуется полной свободой действий в рамках выполнения поставленных перед ним задач; принципы ведения боевых действий русские строят теперь на основе немецких методов и оперативных взглядов. Мы же, напротив, в значительной степени переняли русские методы жёсткого регулирования сверху всех вопросов, вплоть до мелочей, чем отчасти объясняются наши поражения. Командный состав ныне избегает принятий самостоятельных решений и действий из опасения предстать перед военно-полевым судом. В результате теряется одна из важнейших предпосылок успешного ведения маневренных боевых действий" (6).

Вот такой перелом заметил германский разведчик. Добавим здесь, что 9 октября 1942 г. в Красной Армии было введено единоначалие и не стало комиссаров, с 6 января 1943 г. началось переобмундирование военнослужащих в новую форму, на которую вернулись погоны.

Д. Слейтон, будущий американский астронавт, а в 1943 г. пилот бомбардировщика, вспоминал о тех чувствах, которые он испытал после известия о победе русских под Сталинградом: "Когда гитлеровцы капитулировали, ликованию нашему не было предела. Все понимали, что это поворот в войне, это начало конца фашизма".

Раскаты Сталинградской бури эхом отозвались на африканском континенте. 12 мая 1943 г. в Тунисе сдались нашим союзникам последние окружённые части итало-германских войск. У. Черчилль не переоценивал значение победы в Африке и, выступая в британском парламенте 21 сентября 1943 г., заявил: "Я называю фронт, который мы открыли сначала в Африке, затем в Сицилии, а теперь в Италии, третьим фронтом. Второй фронт... ещё не открыт" (1).

Бои в Африке прекратились, этим подтвердив окончательность перелома в войне, свершившегося под Сталинградом.

Литература

1. Типпельскирх К. История Второй мировой войны. М., 1956.

2. Бутырский Л.С., Ларин Д.А., Шанкин Г.П. Криптографический фронт Великой Отечественной. М., 2017.

3. Барятинский М. Битва за Сталинград. М., 2007.

4. Болтунов М.Е. "Золотое ухо" военной разведки. М., 2011.

5. Связь в Сталинграде в годы Великой Отечественной. СПб.: Центральный музей связи имени А.С. Попова, 2012.

6. Гелен Р. Война разведок. М., 2003.

7. Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. Пер. с нем. М., 1997.

Автор: Борис Столпаков, историк криптографии, кандидат физико-математических наук